|
|
Тексты » Всесоюзная перекличка кинематографистов. Беседа с режиссером Андреем Тарковским.
Всесоюзная перекличка кинематографистов
Беседа с режиссером Андреем Тарковским
Режиссеру Андрею Тарковскому:
— В критике, в киноведении понятия «авторский кинематограф», «режиссерский кинематограф» употребляются то как синонимы, то как в обособленном значении — термины еще не определились. Какой смысл вкладываете вы в эти понятия?
— Кино, безусловно, искусство авторское. Хотя я не считаю правомерной такую формулировку. По-моему, не существует кинематографа автоского и неавторского, режиссуры авторской и неавторской. Что касается так называемого неавторского кинематографа, то это попросту нетворческая продукция. Поэтому такое подразделение, на мой взгляд, и выглядит очень искусственно.
Собственно говоря, кинематограф становится авторским в тот момент, когда «просто кино» перерастает в искусство, когда личность художника настолько значительна, что определяет собой художественные качества произведения.
Следовательно, понятие авторства в кино — понятие качественное. Хороший кинематограф — авторский. Хороший режиссер — личность, которая обладает индивидуальностью и определенными взглядами на явления жизни.
К большому сожалению, у нас еще слишком часто проблему авторства в кино подменяют проблемой взаимоотношений режиссера и сценариста. Вместо того чтобы вникнуть в сущность вопроса, пытаются отделаться механическим установлением пропорций: «здесь» от режиссера меньше, «здесь» — больше, а от кого больше — тот, мол, и автор. Такой подход уводит нас от сути разговора.
Авторская работа режиссера в кино начинается с выбора сценария, то есть с присвоения идеи будущего произведения. Идеи, заложенные в сценарии, режиссер переводит в плоскость своего замысла. Только тогда, когда те или другие идеи станут своими, режиссер сможет воплотить их на экране. Замысел, ставший режиссерским, может и отойти от литературной основы. Потому не столь важно, разрушит он стройность написанного сценаристом или нет. Главное — выразить идею. Если я разрушаю замысел сценариста, то в процессе работы у меня должно возникнуть нечто «третье», вырастающее на руинах сценария.
Необходимость такого конфликта со сценарием дает иногда положительный результат — возникает м о я, режиссерская, авторская интерпретация идеи сценария.
Это, конечно, не значит, что фильм можно снимать и без сценария. Хорошая литература дает режиссеру своего рода эмоциональный импульс, создает определенное настроение, вводит его в атмосферу действия. Но замысел окажется для режиссера важным и ценным только тогда, когда поставленная проблема станет личной, авторской. Это процесс столкновения присваиваемого опыта с собственным, и это же процесс преодоления — он в авторском понимании пережитого режиссером и в его авторской расстановке акцентов. Процесс этот касается любых, пусть самых общих проблем.
...К какой бы теме ты не обращался, важно помнить одно: режиссер станет полноправням автором своего произведения лишь тогда, когда в его фильме возникнут свой образный строй, своя особая система мыслей об окружающем мире. Но достигнуть желаемого можно только в том случае, если ты сумеешь точно все взвесить и определить для себя свои возможности.
Найти свои рамки в выражении любых идей — это и значит найти самого себя. Порой невероятно трудно определить эти собственные рамки, которые дадут тебе возможность выразить себя через проблемы произведения. Но как ни мучителен процесс, твой замысел обязан пройти через фильтры, должен быть понят тобой, чтобы стать достоянием других.
Процесс кристализации замысла требует от режиссера огромного напряжения воли. Воля в творчестве, на мой взгляд, имеет решающее значение. Постоянно внушать себе... Думать... ходить и думать... засыпая, думать... думать даже во сне...
Воля в кинематографическом творчестве имеет и обратную сторону. Очень часто режиссеру приходится взрывать свою же собственную концепцию, с великим трудом созданную во имя единства и целого, для того чтобы не превратиться в догматика. В конечном счете талантливый режиссер часто создает великолепную, стройную концепцию, собирается следовать только ей, но вдруг ни с того ни с сего разрушает ее, ибо хочет приблизиться к самой жизни в стремлении подняться над идеей того или другого конкретно взятого эпизода.
Я полагаю, что искусство — форма познания. Надо все время искать новое, по-новому смотреть на обычные вещи. Опыт нашей жизни откладывается в сознании. Ваша память плюс собственные эмоции плюс проблемы современности — вот путь осуществления замысла. Если же ты буквально последуешь какой-то, пусть превосходной, концепции, то можешь непоправимо повредить живую ткань фильма и в результате получить мертворожденное произведение. Борьба с собственной концепцией нередко способна придать фильму цельность и эмоциональность, без чего нет настоящего искусства.
Кинематограф занимается познанием законов жизни с целью максимального приближения к ней. Индивидуальность автора всегда влияет на отбор тех чувственных связей с жизнью, которые он хочет или в состоянии восстановить. (Я имею в виду те многочисленные и разнообразные связи, которые существуют между человеком и средой, которую он воспринимает.) Автор пропускает обстоятельства через себя. Бывает, что ткань произведения иногда разрушает замысел автора. Пытаясь восстанавливать в с е связи, автор, случается, лишает фильм авторской индивидуальности, и материал мстит ему. Чем меньше связей восстанавливает автор, в тем более яркие и интересные образы превращаются они на экране. Важно добиться иллюзии жизни, а не буквальной фиксациии события, в конечном счете.
Кинематограф способен фиксировать время, чего не в состоянии достигнуть никакой другой вид искусства (кроме телевидения). Но если мы фиксируем на пленку жизнь реального человека от рождения до смерти, то в этом еще не будет искусства. Суть авторской работы как бы в ваянии из времени. Приходит художник, отбирает материал, выбрасывая все лишнее, ненужное, оставляет только то, что существенно, необходимо, обязательно, — и неожиданно возникает произведение киноискусства.
(Оригинал статьи не дает представления о законченности текста).
Публикуется по изданию: «Искуство кино» №4, 1971 год.
Беседа с режиссером Андреем Тарковским сканированные страницы с оригинала статьи (нажмите на картинку для увеличения)
 
|
